Е.И. Яркова

После окончания основных боевых действий Гражданской войны на Урале происходит формирование органов новой власти. На первом этапе формирования новой властной структуры значительную, если не главную, роль играли чрезвычайные органы власти, среди них особое место занимали чрезвычайные комиссии (ЧК), которые, по сути, являлись на тот момент одновременно и административными, и судебными, и правоохранительными органами.

В фондах Центра документации имеется на хранении доклад председателя Екатеринбургской губернской ЧК А.Г. Тунгускова о ее деятельности за период с 16 июля 1919 г по 16 июля 1920 г.¹

А.Г. Тунгусков был назначен временно исполняющим обязанности председателя губернской чрезвычайной комиссии решением Екатеринбургского губкома РКП(б) от 2 ноября 1919 г. вместо освобожденного от этой должности Я.М. Юровского².

В своем докладе о деятельности губернской ЧК в июле 1919 г А.Г. Тунгусков писал: «В этот момент, когда страсти начинали бушевать, когда не было РК милиции, когда отсутствовали какие-либо суды, ЧК пришлось проявить максимум энергии и применить всю гибкость аппарата, несмотря на все его несовершенство, в то время и ЧК действительно поспевала везде, откуда только начинали раздаваться тревожные вести. В течение полумесяца губерния была охвачена своими представителями…»³

С 15 июля по 1 сентября 1919 г. губернской ЧК было разобрано 245 дел с общим количеством обвиняемых 289 человек из них 132 человека (102 дела) обвинялись в контрреволюционной деятельности, 23 человека (22 дела) – в агитации, в чем состояла агитация в документе не указано, видимо, против советской власти, 21 человек (19 дело) – в спекуляции, 18 человек (17 дел) в хищениях. Среди обвинений фигурировали также «разгул», «укрывательство», «дезертирство», «преступления по должности», «саботаж», «взятки», «бандитизм», «подозрительные лица», «самозванство», «хранение оружия», «нарушение постановлений», «растрата», «уголовные», «провокация», «монархисты», «меньшевики», «фальшивомонетчики»⁴.

Всего за 11 с половиной месяцев 1919-1920 гг. губернской чрезвычайной комиссией было заведено 3777 дел с общим количеством обвиняемых 6229 человек. Наибольшее количество дел и обвиняемых было по статье контрреволюция 1590 дел (2986 чел.); 411 дел было заведено по фактам спекуляции, обвинялось 677 человек; 398 дел (544 человека) было заведено за преступления по должности. По статье «взятки» было заведено 9 дел, привлечено 12 человек, указанная статья в докладе А.Г. Тунгускова шла отдельной строкой и не входила в раздел «преступления по должности»⁵.

Из общего количества рассмотренных дел более 1/3 обвиняемых 2123 человека были освобождены. Освобождение обвиняемых, по словам А.Г.Тунгускова было связано с их «безграмотностью и социальным положением». «Рабочие и крестьяне в стенах ЧК вместо наказания получали теплое слово и освобожденные уходили по домам»⁶.

По остальным обвиняемым было приговорено к принудительным работам 853 человека, к заключению в концентрационный лагерь 74 человека, 122 обвиняемых по 105 делам были расстреляны. Остальные дела были переданы в народные суды и «другие судебные учреждения»⁷.

ВЧК в приказе, направленном всем председателям губернских ЧК, предписывала «строго следить за деятельностью продотрядов, проверяя их личный состав» ⁸. Необходимость такого наблюдения объяснялась тем, что «со всех концов Советской Республики поступают сведения, что продотряды на местах, отбирая хлеб у крестьян, производят насилия и произвол над населением, чем озлобляют последнее и вызывают на восстания, каковые приходится подавлять вооруженной силой»⁹.

О неудовлетворительной работе советов и исполкомов в Красноуфимском уезде сообщалось также в сводке Екатеринбургской ЧК о состоянии губернии в начале ноября 1919 г. «В Красноуфимском уезде советы слабы, но хуже всего работает там отдел социального обеспечения, где наблюдается масса злоупотреблений»¹⁰. Заведующий этим отделом «столько напутал, что учесть никоим образом невозможно, так как всему отпуска производились не документально, а отпускал так как ему вздумается и кому вздумается…»¹¹.

Менее широкий резонанс, чем убийство инженеров имели факты расправ с крестьянами во время ликвидации дезертирских восстаний в Екатеринбургской губернии. Например, в Шемаханской волости Екатеринбургского уезда без суда и следствия отрядом кавалеристов Дрожкина были расстреляны шестеро крестьян, «на которых донесли, что якобы они были дезертирами и воровали скот»¹². Еще более кровавые преступления в Торговишской и Утинской волостях Красноуфимского уезда осенью и зимой 1920 г. совершал отряд под командованием председателя Торговишского волисполкома И.А. Антонова, который боролся не с «дезертирством, а с мирными гражданами, устраивая самоуправство, бесчинство, избиение граждан и даже убийства с издевательствами, не считая грабежей, производимых под видом конфискаций»¹³. Расстреливались крестьяне, не платившие своевременно продразверстку или не сдавшие хранившегося у них оружия. Всего по данному делу было арестовано 33 человека¹⁴ ответственных партийных и советских работников Торговишской и Утинской волостей¹⁵. Среди них были секретарь Красноуфимскогоукома РКП(б) Семенов, председатель уисполкома Щербаков, начальник уездного политбюро милиции Иванов, заведующий отделом управления уисполкома Анфалов¹⁶. Выездной сессией Екатеринбургского губревтрибунала в г. Красноуфимске 1 февраля 1922 г. был вынесен приговор о расстреле семи человек, в том числе начальника политбюро Иванова и предволисполкома Антонова. Однако верховным кассационным трибуналом этот приговор был приостановлен¹⁷.

В «Меморандуме» Екатеринбургской ЧК о «красном бандитизме», составленном для ЦК РКП(б) перечисляются и другие менее кровавые факты преступлений ответственных работников Екатеринбургской губернии. Например, расстрел на почве личной неприязни двух человек в Нижнесалдинском заводе в марте 1921 г.; убийство членами РКП(б) сестры милосердия Новопышминской больницы (Камышловский уезд); расстрел рабочего Черемшанскихкаменно-угольных копей Исламова членами партии Ирбитско-Вершининской организации (Камышловский уезд) в июне 1921 г.; расстрел трех человек в селе Троицком Камышловского уезда начальником милиции и милиционерами также в июне 1921 г.; убийство арестованного в Кочневской волости того же уезда в мае 1921 г.¹⁸

Возникали также конфликтные ситуации между различными учреждениями губернии. Так, в декабре 1920 г. губком РКП(б) обратился в губЧК с жалобой на действия сотрудников Егоршинской ЧК, которые вели себя “нетактично по отношению к партийной организации” поселка Верхняя Синячиха — произвели ночью у членов партии обыск и разоружили их¹⁹.

Обстановка в губернии летом 1920 г. накалилась до такой степени, что Екатеринбургский губисполком 23 июня 1920 г. «вследствие усиливающегося дезертирства… повторяющихся частых пожаров… неоднократных убийств милиционеров и ответственных работников» был вынужден объявить военное положение на всей территории Екатеринбургской губернии с 25 июня 1920 г.²⁰ Инициатором введения военного положения в губернии явился председатель губернской ЧК А.Г. Тунгусков. Свое обращение он мотивировал «прокатившейся по губернии волной пожаров, бандитизма, хищений и расхлябанности в учреждениях»²¹.

В сентябре 1920 г. А.Г. Тунгусков констатировал, что экономическое и политическое положение губернии за два с половиной месяца, прошедших после введения военного положения, значительно улучшилось, и просил президиум Екатеринбургского губисполкома отменить режим военного положения в губернии с 15 сентября 1920 г.²² Президиум Екатеринбургского губисполкома 12 сентября 1920 г. согласился с доводами А.Г. Тунгускова и постановил «снять с 20 сентября сего года военное положение в Екатеринбургской губернии»²³. Однако пленум Екатеринбургского губисполкома16 сентября 1920 г. не согласился с решением своего президиума и постановил: «Предложить президиуму заслушать мнение губпродкомиссара о целесообразности снятия военного положения в связи с происходящей хлебно-фуражной разверсткой, по обсуждению которого и решить вопрос в окончательной форме»²⁴. В итоге, военное положение в Екатеринбургской губернии было отменено лишь 30 декабря 1920 г.²⁵ А осенью и зимой 1920 г. обстановка в губернии продолжала оставаться напряженной.

В информационной сводке Екатеринбургской губернской ЧК за первую половину октября 1920 г. сообщалось, что «отношение к коммунистической партии в уездах: Красноуфимском, Алапаевском, Нижнетагильском, Камышловском и Надеждинском недоверчивое, а отчасти даже враждебное. В Шадринске среди мобилизованных последних годов наблюдается неспокойное настроение и ведется агитация против советов и коммунистов»²⁶. Более благополучным в этом отношении являлся Верхотурский уезд, где настроение населения, его отношение к советской власти и коммунистической партии можно было «считать удовлетворительным» (согласно информационной сводке № 23 Екатеринбургской губЧК)²⁷.

В октябре 1920 г. в Красноуфимском уезде развернулось крестьянское восстание. Первоначально восстание вспыхнуло в селе Поташе, в нем принимали участие сначала только дезертиры численностью до 40 человек. К дезертирам присоединилось крестьянство. Восстание быстро охватило Ачитскую и Ялымскую волости, в которых число восставших доходило до 1500 человек. Руководил восстанием Евсей Андрианович Никифоров — зажиточный крестьянин села Ута, бывший прапорщик царской армии²⁸, ближайшим его помощником являлся Степан Дремин из деревни Н-Выселки Агафоновской волости, по данным губернской ЧК, он принадлежал к партии эсеров²⁹. В окружающих лесах Утинской и других волостей уезда крестьяне оборудовали землянки «с нарами и скамейками, с окнами и дверью и достаточными харчами и даже кадками меда»³⁰.

Причиной восстания сотрудники ЧК считали недовольство крестьянами проводимой хлебной разверсткой. Во второй половине октября 1920 г. дезертирство усилилось. Пользуясь поддержкой антисоветски настроенного крестьянства, дезертиры нападали на коммунистов и работников продотрядов. Дезертиры захватывали волостные села, обезоруживали исполкомы, волвоенкомов, милицию, затем, проводили митинги против советской власти, обращались за поддержкой к местному населению, пытались включить в свои отряды допризывников. На сторону повстанцев перешел военный комиссар Агафоновской волости³¹. Численность отрядов повстанцев состояла от нескольких десятков человек до нескольких сотен. К 20 октября 1920 г. повстанцами были заняты Быковская, Иргинская, Богородская, Ялымская и Тихоновская волости Красноуфимского уезда.

В ликвидации восстания участвовали отряд особого назначения (под командованием председателя губернской ЧК А.Г. Тунгускова), милиция и воинские части (под командованием окружного военкома С.В. Мрачковского) — всего около 1000 человек³². В сводке губЧК назывались следующие факторы, мешающие эффективной борьбе против повстанческих формирований: «1) сочувственное отношение населения; 2) трудность ориентировки в совершенно бездорожных и незнакомых лесистых местностях; 3) недостаток численности нашей силы; 4) отсутствие следов продвижения противника; 5) распыленность и подвижность отрядов дезертиров; 6) передвижение противника в ночное время»³³.

Е.И. Яркова
к.и.н., заместитель директора-главный хранитель фондов
Центра документации общественных организаций Свердловской области

Опубликовано в сборнике материалов III межрегиональной научно-практической конференции «Органы государственной безопасности в укреплении государственности» - Екатеринбург. 2015.-с.176-181

---

¹ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 1-14

²ЦДООСО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 4. Л. 3

³ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 8.

⁴ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 10.

⁵ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 11.

⁶ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 12.

⁷ЦДООСО. Ф. 221. Оп. 2. Д. 772. Л. 12

⁸РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 89. Л. 101.

⁹РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 89. Л. 101.

¹⁰ЦДООСО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 780. Л. 76

¹¹Там же. Д. 36. Л. 117.

¹²РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 344. Л. 13.

¹³Там же. Л. 15.

¹⁴По другим данным 27 человек (См.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 344. Л. 46 об.).

¹⁵РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 344. Л. 14об.

¹⁶Там же. Л. 46 об.

¹⁷Там же. Л. 47.

¹⁸Там же. Л. 13-14 об.

¹⁹Там же. Д. 168. Л. 100.

²⁰ГАСО. Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 30. Л. 1; Общество и власть… С. 257-258.

²¹Там же. Л. 54; Общество и власть… С. 260.

²²Там же. Л. 5

²³Там же. Л. 6.

²⁴Там же. Л. 7.

²⁵Там же. Л. 12.

²⁶ЦДООСО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 70. Л. 94.

²⁷Там же. Л. 110.

²⁸Там же. Ф. 221. Оп. 2. Д. 728. Л. 12об.

²⁹Там же. Ф. 76. Д. 70. Л. 113 - 114.

³⁰Там же. Ф. 221. Оп. 2. Д. 728. Л. 12об.

³¹Там же. Ф. 76. Д. 70. Л. 113 - 114.

³²Там же. Л. 136-137.

³³Там же. Л. 115.

---